Жертвы моды. В угоду красоте

На вопрос, какую женщину можно без оговорок назвать красавицей или просто красивой, не ответит, наверное, никто. Понятно, что у разных социальных групп, в разных странах, у разных народов свое представление о прекрасном, но вот мнения трех знаменитых ценителей женских прелестей - людей одного времени, одного дружеского круга.

 

Александр Сергеевич Пушкин образцом "чистейшей прелести" считал свою жену Наталью Гончарову. Однако он не смог уговорить живописца Карла Брюллова написать ее портрет. Брюллов отнекивался под благовидными предлогами, но своему брату признался, что "бледная немочь" мадам Пушкиной его не вдохновляет. Его восхищала цветущая, "итальянская" красота графини Самойловой, которую Вяземский, между тем, называл "черномазой и толстой, как кухарка". Вот так.

 

И все же я рискну сказать, что красивой считается та дама, чья внешность соответствует моде. Что модно, то и красиво. Спорить с этим бесполезно.

 

В угоду изменчивой моде женщины подгоняют под модный стандарт не только платья и шляпы, но лицо и фигуру. Как они умудряются это делать, мужчинам лучше не знать, потому что, когда они это узнают, дело кончается плохо… Например, в ХVII веке европейские женщины так меняли внешность, что собственные мужья не узнавали их, встречая в свете. Собираясь в гости или на прогулку, дама сначала покрывала лицо смесью из взбитых белков и рисовой пудры. Когда "основа" застывала, на ней прорисовывали голубые прожилки - словно сквозь тончайшую кожу просвечивают сосуды. Потом наносили румяна, подводили глаза, красили ресницы, губы. Если не устраивала округлость щек, подкладывали ватные шарики. Брови в моде были густые, поэтому часто поверх наклеивали полоски из мышиных шкурок. Волосы скрывал парик. Фигуру "корректировали" корсет и высокие каблуки. И вот, женившись на модной красавице, молодой муж вдруг обнаруживал в спальне совсем другую женщину!

Таких случаев было столь много, что почти одновременно в разных странах появились королевские указы, разрешавшие разочарованным мужьям возвращать "искусственных" красавиц родителям. В Англии в подобных случаях мужьям в качестве компенсации даже разрешалось оставлять себе приданое. Женщин, привлекавших мужчин искусственными прелестями, кое-где считали ведьмами и даже сжигали на кострах. Но ничто не останавливало красавиц перед желанием выглядеть сногсшибательно и модно!

Мода требовала высокого лба – и они напрочь выбривали брови и волосы чуть не на полголовы! Нужна была бледность – пили уксус и мазались белилами. Ну, ладно, лицо еще можно изменить с помощью косметики, но ведь и фигуру меняли. Тут идеальным помощником был корсет. Он мог сделать талию тонкой, бедра пышными или напротив - плоскими, грудь высокой, плечи покатыми. Существовали еще фижмы, подплечники, специальные чашечки для увеличения груди. Высокие каблуки удлиняли ноги.

В школьные времена, не зная еще ухищрений моды, я, глядя на портреты дам любимого мною пушкинского времени, думала: "Вот были женщины! Все как на подбор с тонкими талиями, с маленькими ручками. А какие же густые были у всех волосы, если на такие прически их хватало?!" Я тогда еще не знала, что все эти букли и украшенные цветами пучки были накладными, что популярные в то время тюрбаны с гроздьями локонов, ниспадавших из-под них, так вместе и продавались. И даже знаменитая очаровательница Натали Гончарова писала в письмах к брату, чтобы привез ей с ярмарки "модные прически".

Страшные муки терпели женщины, желавшие соответствовать моде. Представьте себе, что в пушкинские времена в моде была талия 56 сантиметров, а в эпоху модерна у светских львиц существовало негласное правило: объем талии должен равняться объему шеи любовника! Талия в 40 сантиметров была обычной для бального платья. Но как при этом они, бедняжки, дышали? Не удивительно, что на балах дамы то и дело падали в обмороки, однако и это они заставили служить себе на пользу: мол, обмороки случаются от нежных чувств, от тонкой трепетной натуры!

 

 

Инф.superstyle.ru