Алиевым грозит ситуация вскоре очутиться последними из «могикан», то бишь, лидеров государств СНГ, власть которых происходит корнями из старой доброй советской партийной номенклатуры и удерживается на протяжении многих лет.

Трон под Батькой, в миру Александра Лукашенко, лихо закачался после упрямых его потуг не ставить в ничто злостную коронавирусную бактерию. В белорусском обществе вскипает недовольство от сознания того, что упертость в вопросе отказа от карантинных мер может вылиться в катастрофу для страны. К тому же, внешнеполитических партнеров Минска давно уже нервирует настырное стремление маэстро Батьки играть на нескольких инструментах в один присест: на русской гармошке, западной волынке и китайской пипе, в результате чего Беларусь выдает внешнеполитическую какофонию, не вписываясь ни в один геополитический мотив. На батькином носу выборы, которые он, бесспорно, оформит в свою пользу, однако то будет пирровой победой на развалинах собственного авторитета.

Не лучше обстоят дела у Назарбаевых. Правда, никто еще у лидера нации почетный титул Елбасы не отнимал, но вот его дочь, Даригу уже аккуратно вывели из игры. 2 мая президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев своим указом отстранил Даригу Назарбаеву с должности председателя сената. Это сильный удар по правящей в Казахстане свыше тридцати лет семье. Однако, есть мнение, что сам Елбасы одобрил решение Токаева или, во всяком случае, хотя бы не противился ему. Дело в том, что Дарига обладает тяжелым нравом и амбициями и даже в прошлом были инциденты, когда она вступала в открытое противостояние с отцом. Нынче же Елбасы, как человек весьма проницательный, заключил, что лично он в силу возраста не в силах больше удерживать власть, а амбициозная и вспыльчивая дочь может спустить вчистую нажитый отцом десятилетиями политический капитал. О том свидетельствует попытка Дариги до своего увольнения оспорить правомерность неких решений президента Токаева в условиях чрезвычайного положения. По-видимому, Дарига таким методом решила произвести разведку боем, дабы проверить реакцию Токаева, а заодно напомнить ему, кто в «юрте» хозяин. Елбасы же пришел к окончательному выводу, что дочь лишена терпения и гибкости - двух вaжных качеств лидера, и поэтому не только растеряет собственные позиции в политическом клинче, но и приведет к краху назарбаевский культ. И, вероятно, поэтому он решил, пока не поздно, «выбросить полотенце на ринг», дабы потом не вынесли оттуда нокаутированную Даригу вперед ногами. А ведь в таком случае Назарбаеву, возможно, придется проститься со статусом демиурга новейшей казахской истории, с ролью отца нации, с ореолом непогрешимости. И имя новой столицы Нурсултан может быть с легкостью опять изменено. Ведь был же этот город когда-то Акмолинском, потом Целиноградом, затем Астаной. Не ровен час, назовут, к примеру, Касым-Жомартом. Так лучше сейчас умерить пыл Дариги, нежели потом лишиться всего.

Словом, Елбасы (если отстранение дочери от должности было с его одобрения) поступил мудро, в полном соответствии с политической целесообразностью, за что преемники, вне сомнения, останутся ему благодарны, вместе с тем, оставаясь пигмеями под его исторической сенью. Если же отстранение Дариги имело место без его согласия, то это значит, что Елбасы брошена перчатка, поднять которую он может и не осилить.

Впрочем, Батька Батькой, Елбасы Елбасой. А мы опять вернемся к теме Алиевых.

Так вот, с ослаблением позиции Лукашенко и вынужденным отходом от дел назарбаевского клана шансы у Ильхама Алиева сохранить за семьей власть будут стремительно обнуляться. Казалось бы, на первый взгляд нет ничего общего между внутренними развитиями в упомянутых трех государствах. Однако это ошибочный угол зрения, поскольку перечисленные властные режимы во многом удерживают внутриполитический баланс у себя в республиках за счет тесного взаимодействия между собой, а также действуют в связке перед лицом внешних, региональных и геополитических вызовов. Все эти семьи тянет друг к дружке авторитарная модель правления, которая в случае с каждой имеет свои особенности (субъективный фактор характера правящей личности, менталитет общества, экономические возможности страны), однако по содержанию своему преимущественно одинакова во всех случаях. На протяжении долгих лет эти режимы единолично удерживали власть, а в качестве главного аргумента своей «незаменимости» называли обществу политическую и социальную стабильность, при утрате которой, якобы, республики полетят в тартарары. Ну и, конечно же, эти режимы одинаково практиковали следующие три главных способа цементировки режима: грубую силу для подавления недовольств социально не обеспеченных слоев, травлю и маргинализацию оппозиционных сил и широкую индульгенцию провластной элите на право распространения деятельности вне рамок закона.

Десятилетиями эта модель кое-как со скрипом держалась, однако коронавирусный цунами, за которым врывается в страны экономический шторм, поставили постсоветские авторитарные режимы-ветераны в незавидное положение. Цементировка дает трещины, поскольку негласный договор между народом и властью о сохранении стабильности более не актуален в силу несостоятельности власти обслуживать деньгами этот самый договор. Социальная незащищенность общества в условиях форс-мажора проявилась во всей своей «красе», опять реанимировав идеи о неэффективности и непригодности действующей власти. Если же один из вышеупомянутых режимов первым начнет захлебываться в омуте проблем, накопившихся годами, то в след за собой неизбежно потянет остальных.

Метафизика близких политических отношений между автократическими режимами не предполагает иной развязки. Примером тому падение одного за другим ряда арабских режимов, растерявших групповой иммунитет перед вызовами нового времени.

Так что, запас прочности азербайджанской власти на фоне ожидаемых в Беларуси и Казахстане трансформаций будет истощаться катастрофически быстро. Если Беларусь рванет, а в Казахстане завершится процесс мягкой смены властвующих элит, то Алиеву на останется ничего, как поспешно отмежеваться от своих прежних друзей в попытке предотвратить инерцию перемен у себя. При таком сценарии возможно похолодание отношений между упомянутыми государствами и даже определенные обострения. В этом смысле можно уже опознать первую ласточку. Речь идет о расстреле казахстанскими пограничниками в своих территориальных водах плавсредства с азербайджанскими гражданами и последовавшей после этого ноте протеста Баку в адрес официального Нурсултана.

Думается, что в прежние времена подобный инцидент не вылился бы в межгосударственный скандал, а был бы аккуратно замят обеими сторонами.

В свете упомянутых развитий у своих клятвенных союзников Ильхам Алиев очень боится непредвиденных сценариев в Азербайджане. У Лукашенко нет достойного преемника для переформатировки своего режима. У Назарбаева такой кровный преемник был, но Елбасы, по всей вероятности, отказался от варианта кровной преемственности в пользу соратника Токаева. Но вот у Ильхама Алиева есть преемник в лице амбициозной супруги, однако нет больше времени в глазах общества отмежевать Мехрибан от порочной системы, выстроенной когда-то его отцом и им самим. Как ни крути, а готовящаяся к президентству Ханум – есть продолжение прежней системы, а потому она останется под прессом народного недовольства. И никакая лихорадочная ротация чиновничьих рядов для замены ее окружения на новые лица не сможет сбить негативное отношение народа к, по сути, династической преемственности алиевской власти. Сам Ильхам Алиев долго удержаться на «властном плаву» больше уже не сможет, Лукашенко и Назарбаев плечо ему больше не подставят, брат Эрдоган увяз в ворохе проблем, а власть отдать какому-нибудь избраннику вне семьи Алиев не может, потому что такого он сам не взрастил и не подготовил. Остается только Мехрибан Алиева, которая свои политические корни не обрубит, что значило бы лишиться поддержки элит, без которых всемогущество Алиевых всего лишь пшик. Однако в таком случае именно на ее «эпоху» выпадет тяжелейший в истории Алиевых экзамен экономическим кризисом, который еле балансирующая система власти в Азербайджане может не выдержать.