Владимир Шумилкин: "Теперь я могу позволить себе роскошь"

За годы правления Владимира Шумилкина экономика города достигла высоких темпов роста, а средняя зарплата харьковчан возросла в 3 раза. И тем не менее на выборах 26 марта Шумилкин получил в полтора раза меньше голосов, чем его главный конт Михаил Добкин. Чем можно объяснить такой феномен и чем сегодня живет полковник в отставке Владимир Шумилкин, мы поинтересовались у него в первые дни его безвластия.

– Как изменилась ваша жизнь после выборов? Почувствовали ли вы перемену в отношении к себе людей, которые вас окружали. Да и вообще, чем собираетесь заниматься в ближайшее время?

– Прежде всего, собираюсь отдохнуть. Скорее всего, поеду в Крым. Что касается тех, кто был со мной рядом в последние годы, то я всегда делал определенную поправку на занимаемые мной должности. Ничего такого, что бы сбило меня с ног, не произошло. Может оттого, что я крепко на них стоял, а может, просто потому, что я не делаю из поражения трагедии.

По утрам, как всегда, продолжаю бегать. Теперь могу позволить себе роскошь делать все, что захочу. На должности городского головы степень моей личной свободы сводилась практически к нулю. Каждый день был расписан по минутам, все сжато, у мэра ведь все мероприятия завязаны на ости. По поводу своего будущего, думаю, я смогу найти себе применение. Есть предложения поработать как в бизнесе, так и на госслужбе. Одним словом, самый широкий выбор.

– Анализируя причины поражения на выборах, в чем, как вам кажется, была основная причина того, что успешный мэр проал избирательную кампанию?

– Я себе представлял, что в 80% оценка на выборах должна происходить на основе четырех лет прошедшей работы. Но, видимо, решение на эмоциях оказалось легче. Я себе позволил роскошь иметь собственные убеждения и полагал, что, обладая определенным опытом, имею определенный запас прочности. Оказалось, что в кампании, построенной исключительно на эмоциях, где была очень сильная политическая составляющая, этого запаса у меня нет.

Та часть харьковчан, которая голосовала полтора года назад за Януковича, и сейчас отдала свои голоса представителю Партии регионов Михаилу Добкину. Для меня главное, что, несмотря на результат, я после выборов остаюсь с оценкой собственных поступков и действий.

– Называют, как минимум, две причины вашего поражения: честность по отношению к вопросу о повышении тарифов на коммунальные услуги и вступление в партию «Наша Украина», что для Харькова равносильно политическому суициду.

– Я, конечно же, отлично понимал, что, вступая в «Нашу Украину» в регионе, где на президентских выборах почти 70% жителей голосовало за Януковича, получаю огромный минус. Стоять в стороне и говорить: «Пусть кто-то нашу Украину делает лучше, а я буду устраивать собственную жизнь» – такая философия для меня неприемлема. Но в то же время давайте сравним президентскую кампанию и нынешнюю. Например, положение оппозиции. Лично я вижу принципиальную разницу. Если на прошлых выборах закрывали апорты, разворачивали машины с дорог и просто уничтожали оппозицию, то на этот раз она, по крайней мере в Харькове, чувствовала себя даже комфортнее, чем власть предержащие.

Это были принципиально разные выборы. Я считаю, что проблема состоит в том, что для основной массы населения то, о чем мы сейчас говорим, – это задача второго уровня сложности. Мы же так и не смогли достичь первого уровня – удовлетворить материальные запросы гоан.

Хотя уровень жизни улучшился и кто-то уже успел почувствовать эти изменения, большинство людей, до которых преобразования пока еще не дошли из-за ежедневных неурядиц, их так и не оценили. Существенных же материальных изменений в столь короткий период достичь было просто невозможно. Вот здесь и возникает вопрос, что первично: осуществлять политические изменения, чтобы начались материальные, или реализовывать материальные, чтобы появились политические.

И все-таки я думаю, что те политические движения, которые уже пошли, – это позитивный процесс, так должно быть, поэтому я и сделал свой выбор. Пусть ценой поражения на выборах, но я все-таки его сделал.

– Вы чувствуете ответственность за то состояние города, которое вы оставляете новому мэру?

– Хочу сказать, что я относился искренне к той ответственности, которую нес, и, бывало, когда ехал по Харькову, мне казалось, что это я перед всеми виноват за такие дороги. Бросаешь взгляд по сторонам – там мусор валяется, где-то не вывезли контейнер. Меня это мучило. Сейчас уже будет мучить, но не в смысле личной ответственности, а просто в желании, чтобы скорее это все улучшилось. Ответственность, конечно же, очень велика.

Невозможно достигнуть ожидаемого уровня инфраструктуры и сервиса за те деньги, которые за них платят. Городские службы могут дать только тот сервис, за который им заплатили. А если не заплатили, то никаких чудес не будет. Я считаю, что в Харькове решение по отмене повышения тарифов на коммунальные услуги будет определенным катализатором. Потому что те 100 млн. грн., которые за счет тарифов можно было принести в отрасль, надо будет возместить из бюджета. А значит, что-то другое придется урезать, ведь настолько увеличить безболезненно городскую казну нереально.

Конечно, можно говорить, что мы сейчас срочно поменяем все дороги. Но это ерунда – ничего мы не поменяем. Реально мы имеем состояние экономики, где уровень инфраструктуры определяется зарплатой населения. Чем выше уровень доходов, тем больше человек может себе позволить. Так вот, сегодня, к сожалению, на наш уровень доходов мы можем позволить себе лишь то, что сейчас имеем. И никаких чудес не бывает. Базовая цифра – валовой внутренний продукт на душу населения.

Он у нас 1,5 тыс. долларов в год. Весь цивилизованный мир, о котором мы так любим говорить, имеет на человека от 20 до 50 тысяч долларов ВВП в год. Следовательно, оттуда деньги изымаются и направляются на развитие инфраструктуры. Вы думаете, у нас проблема сделать газоны, как в Англии, или цветы красиво высадить, как во Франции? Абсолютно нет: дайте денег, и мы все сделаем. Но если в городе Харькове, в котором 300 кв. км, на все зеленое хозяйство выделяется 2,7 млн. грн., или 500 тыс. долл., то о чем мы говорим?

Если бы у харьковчан была зарплата в тысячу долларов, их тогда не волновало бы, по 40 или по 80 копеек платить в городском транспорте. Я спокойно установил тариф, и люди без проблем его бы платили. У нас бюджет на 80% состоит из налогов на доходы физических лиц. Главное – сколько зарабатывают люди. Все остальное – это уже третий вопрос. Хотя даже в городах с большим доходом такие отрасли, как транспорт или коммунальные предприятия, дотируемы.

– У вас были колоссальные планы, масса стратегических проектов, интересных городских программ. Поделитесь ли вы ими с новым мм? И вообще, если бы Михаил Добкин предложил вам стать своим советником, вы бы согласились?

– У нас на многие вещи не совпадают взгляды. Да и зачем? Мы носители разных подходов. А что касается городских программ, то я подробно рассказал новому мэру свое видение их реализации. На первой сессии цивилизованно передал полномочия, уважая выбор харьковчан. Кабинет городского головы – в полной боевой готовности, забрал только свои личные вещи. Новому мэру оставил на столе две книжечки: Конституцию Украины и брошюру об итогах совещания о первоочередных мероприятиях по реформированию ЖКХ. Думаю, что, в отличие от Киева, в Харькове преемственность власти будет весьма высока. Многие люди останутся работать в системе. Я же придерживаюсь определенной линии, чтобы не скатиться на чисто личностные вещи. Кому нужно видеть мои личные переживания? Поэтому я, конечно же, не показываю вида, хотя, естественно, переживаю. Для меня все произошедшее – тоже хороший урок.

– О чем жалеет человек, лишившийся власти?

– Мне скоро будет 47 лет, и скажу вам, что ни об одном своем решении в жизни не жалею. И если бы я жил заново, то пил бы точно так же – шаг в шаг.

Уже в заключение беседы Владимир Андреевич согласился показать свою комнату отдыха, куда за все эти годы не ступала нога журналиста. Мой взгляд упал на старинные, видимо, давно уже остановившиеся настенные часы. «Вы спрашиваете, о чем жалею, вот, за все годы не успел даже отремонтировать часы», – улыбнулся на прощание бывший мэр. В этих стенах время для него, как минимум, на четыре года, остановилось. Теперь для полковника в отставке Шумилкина прошлое – это осколки будущего, с которым он разминулся в пути.

"Без цензуры"