Продолжая тему о жлобизации столицы, автор попытался составить портрет типичного жлоба, который ходит по киевской земле.

Жлоб. Этот антигерой настолько удачно мимикрировал к условиям современной жизни, что его невозможно идентифицировать с первого взгляда. Наиболее удачно он сумел слиться с цветом киевского асфальта, сумев пустить сквозь него крепкие корни.

Но есть признаки, по которым киевского жлоба можно отличить от нормального человека, ающего в городе.

Прежде всего, обратим внимание на язык общения жлоба. Точнее говоря, на полное отсутствие такового. В вербальном общении жлоб в основном использует суржик – смесь из одновременно нескольких языков. Ведь он постоянно пытается подстроиться под «то, что сейчас модно». При «советах» официальные власти пропагандировали русский язык, сейчас же власть взяла курс на украинизацию. А жлоб, который привык выслуживаться перед любой властью, пытался подыграть «и нашим, и вашим». В результате «все смешалось в доме Облонских», и жлоб обрел свой родной язык – жлобский. Он состоит из немудреной формулы «суржик + мат через слово». Не знаю, можно ли верить или не верить в аутентичность «пленок Мельниченко», но герои его «произведений» говорили классическим жлобским языком.

Говоря на своем родном (жлобском) языке, жлоб делает все, чтобы популяризировать себя в обществе. Прежде всего, он ведет себя по-жлобски. Он придумал жлобские правила доного движения, в котором нет места доным знакам и нормам морали. В его правилах существуют лишь два пункта: первый – Я всегда главный на дороге, и второй – ВСЕ должны меня пропускать (включая пешеходов на тротуарах). Авто жлоба могут остановить несколько препятствий: столб, «пробка» (которую создал такой же жлоб) и естественные потребности (которые он справляет сразу же рядом с машиной). Но если кто-то попробует тронуть его автомобиль, то держитесь! Ведь для него слово «МОЕ» стоит по иерархии гораздо выше слова «мама». «МОЕ» для него неприкасаемое, а вот «НАШЕ» можно портить и паскудить.

Здесь мы подходим к описанию еще одной черты жлоба киевского типа. Он агрессивен и бескомпромиссен. Он проявляет насилие ко всему, что не воспринимает его скудный мозг. Но в то же время он соображает, как надо себя вести, когда ему отдает приказ сильный хозяин, перед которым жлоб беспрекословно пресмыкается. А когда этот хозяин теряет свою мощь, он мигом добивает его по приказу нового хозяина.

Для жлоба нет существенной разницы между Софийским собором и кабаком на Бессарабке. Разве что, парковка возле кабака просторнее, и там троллейбусы не ездят. Но и возле Софии, и на «Кресте» можно нормально набухаться, рассуждает жлоб.

А еще для жлоба непонятно слово «киевлянин» («киянин»). Он называет жителей Киева оскорбительным прилагательным кЫевские. Давайте же не превратимся в кЫевских, а останемся киевлянами (киянами). Давайте не будем спокойно реагировать на выходки жлобов, думая, что нас не коснется зло, которое они вытворяют. Если жлоб и дальше будет понукать нами, то Киев обречен на погибель.