Уныние считается самым страшным грехом, потому что оно по сути — медленное самоуоийство. Радуйтесь, и вы спсетесь! уж в этой жизни точно.

Нет предела совершенству

Древние греки вдоволь ели и пили, и в чем не желали воздерживаться, и аже к старости не бросали своих дурных ривычек. Потому что любили жизнь и тносились ко всему с юмором. Они были чень естественными людьми.

Четверть века назад доктор Лейф из арвардского университета искал, что бъединяет долгожителей из разных тран, разного социального статуса, остатка, культуры, образования. Он скал что-то  общее в их жизни, что по-югло всем этим людям дожить до ста ет. И нашел это в одном из африканских лемен… Старцы племени продолжали, ак молодые, плавать по бурным рекам, арабкаться по горам, с аппетитом есть сареное мясо и с интересом посматривать на соплеменниц. В этом племени были убеждены, что с возрастом человек тановится все умнее, ловчее, здоровее, естественнее. Что нет пика расцвета еловеческих возможностей, который риходился бы на какой-нибудь период жизни (например, на 25 лет), а потом идет спад (например, после 30) — а есть бесконечное совершенствование. Стариков в племени почитали, видя, что опытом и навыками они превосходят молодежь. И действительно, подумал Лейф, старость щедро компенсируется бесстра­шием, мудростью, опытом понимания и прощения.

Точно так же старики в цивилизован­ном обществе, если они пренебрегают установками типа «старость не радость» и продолжают жить в полную ногу, не ворча и не возмущаясь, прекрасно до­живают до ста и более лет. Главное, позволить себе это.

В платье молодости

В том же Гарварде, но уже в 90-е годы профессор психологии Эллен Лангер пригласила сто че­ловек старше 70 лет поуча­ствовать в эксперименте. В университетском городке им воссоздали обстановку 20-летней давности. Кру­тили пластинки популярной музыки 70-х, построили кафе с интерьерами тех лет, с тем же меню, напитками. Вер­нули им прически их 50-летия, наряды, кино. И просили вести себя так, как они это делали 20 лет назад.

Перед экспериментом всех участни­ков подвергли подробному медосмотру. А по прошествии пары месяцев их обследовали столь же тщательно еще раз. Оказалось, что испытуемых пере­стали беспокоить многие хронические болезни, нормализовалось состояние кровеносных сосудов, давление пришло в норму, удлинились пальцы, показав, что организм вновь стал вырабатывать гормон роста.

Однако стоило вернуть помолодев­ших стариков обратно в 90-е, как они стремительно состарились и заболели вновь. Просто потому, что перестали чувствовать себя молодыми. Но неужели молодость только в платье?

Геронтологи называют возраст от 60 до 74 лет пожилым, от 75 до 89 — старче­ским, от 90 и старше — возрастом долго­жителей. А общественные стереотипы приписывают старческому возрасту глухо­ту, слепоту, инфаркты, одиночество и все остальные разочарования и болезни. Все это считается неизбежными атрибутами старости. Хотя на практике многим долго­жителям удается доживать до смерти без мучительных болезней. Потому что они — в пику старческому унынию — продол­жают получать удовольствие от жизни.

Был бы смех — причина найдется

Немецкий гелотологист — так назы­вают экспертов по смеху — Гюнтер Сикл перечислил физические преимущества этого нехитрого физиологического дей­ства. При смехе работают 80 групп мышц: помимо лица двигаются плечи, грудная клетка, диафрагма, достается нагрузка и сердечной мышце, дыхание становит­ся чаще и глубже, кровь насыщается кислородом.

Дети смеются постоянно, хотя бы даже без видимого повода. А просто от естественной радости жить. В день раз по 400 смеются. Это Гюнтер Сикл подсчитал. А взрослые хорошо, если 15 раз за день рассмеются. И то нуждаются для этого во внешних стимулах вроде анекдотов.

А между тем смех помогает организму оставаться в тонусе не хуже зарядки. Поэтому в Германии и некоторых других европейских странах уже открываются клубы смеха. Где люди собираются и ве­селят друг друга забавными историями.

Американцы не отстают. В универ­ситете Мэриленда наблюдали за 300 добровольцами на предмет их улыбчивости и частоты смеха. Среди шутников оказалось заметно меньше людей, жалу­ющихся на сердце. Смех снимает стресс и очень мешает ворчать и жаловаться.

Доктор Бокан из упомянутого универ­ситета скрупулезно подсчитал, что ради поддержания здоровья мужчина должен смеяться каждый день не менее 17 раз хотя бы по 20 секунд, а женщине хватит 13-16 раз. Это для здоровья. А чтобы быть моложавой, надо стать хохотушкой.

Насущное удовольствие

В физиологических удовольствиях человек нуждается не меньше, чем в еде. Поесть, когда голоден, — это тоже удо­вольствие. Зевнуть, почесаться, в зубах поковырять — все это удовольствия. И именно к старости эти нехитрые удо­вольствия переживаются острее. Про интеллектуальные переживания, которые с возрастом и опытом становятся доступ­нее, тоже понятно: общение с книгой, разглядывание лепнины на соседнем доме может доставить умиротворенному пожилому человеку чувственную радость. Просто созерцать и осознавать — это очень сладостные чувства. Осознавать себя в мире — идущим, жующим, гля­дящим, поющим, даже простывшим или расстроенным — это и есть чувствовать саму жизнь, любить ее и не искать счастья за ее пределами.

А сколько удовольствия приносит секс в пожилом возрасте? Кому-то даже больше, чем в юности. Половая жизнь отодвигает старость. Секс — испытанное средство от стресса, проблем с давлением, от головной боли, от хандры и гиподинамии.

Психолог Эрик Берн, автор книги «Секс в человеческой любви», пишет о пожилых людях: «Соображения о том, что они слиш­ком стары, чтобы жить половой жиз­нью, позволяет им дезертировать, и их железы от неупотребления вянут вместе с кожеи, а часто и с мозгами.. Теперь им ничего не остается, кроме как ждать, пока их трубы проржаве­ют, коротая время в обществе пре­старелых».

Американцам даже исследований проводить не понадобилось: на всей терри­тории Амери­ки в домах для престарелых дольше живут супружеские пары или люди, вновь нашедшие себе пару по­сле вдовства. Одинокие уми­рают раньше.

Инф.wbc2t.ru