Два полномасштабных кризиса, в Ливане и Ираке, сливаются в одну чрезвычайную ситуацию. Цепная реакция может быстро распространиться почти повсюду, от Каира до Бомбея. Турция открыто говорит о вторжении в Северный Ирак, чтобы разобраться с находящимися там курдскими террористами. Сирия легко может втянуться в войну в Южном Ливане. Джихадисты оказывают давление на Египет и Саудовскую Аравию, требуя поддержать "Хизбаллах", хотя правительства в Каире и Эр-Рияде терпеть не могут эту организацию. Афганистан обвиняет Пакистан в том, что там укрываются представители "Аль-Каиды" и "Талибана"; по обе стороны границы не прекращаются бои. Нельзя сказать, что война НАТО в Афганистане идет хорошо. Индия говорит о карательной акции против Пакистана, предположительно стоящего за взрывами в Бомбее. Узбекистан является репрессивной диктатурой, где растет исламское сопротивление.

Это хаос выгоден только Ирану, движению "Хизбаллах", "Аль-Каиде" и лидеру иракских шиитов Муктабе ас-Садру, который на прошлой неделе устроил крупнейшую в мире антиамериканскую и антиизраильскую демонстрацию в самом центре Багдада, когда 6 тыс. американских военнослужащих мчались в город, чтобы "предотвратить" гражданскую войну, которая уже началась.

Эта горючая смесь представляет величайшую угрозу глобальной стабильности со времен кубинского ракетного кризиса 1962 года – единственного в истории противостояния ядерных сверхдержав. Кубинский кризис, хотя и очень опасный, был сравнительно простым: он сводился к двум лидерам, а не к войне. За 13 дней блистательной дипломатии Джон Кеннеди вынудил Никиту Хрущева убрать советские ракеты с Кубы.

На Кеннеди оказала большое влияние классическая книга Барбары Тухман "Пушки августа", повествующая о том, как вроде бы ни с чем не связанное событие 92-летней давности – убийство, совершенное сербским террористом в Сараево, – запустило цепную реакцию, которая через несколько недель привела к Первой мировой войне. Между тем и нынешним августом огромная разница. Но Тухман закончила книгу фразой, которая перекликается с нынешним кризисным летом: "Страны попались в ловушку, ловушку, сотканную из первых тридцати дней сражений, не ставших решающими, ловушку, из которой не было и нет выхода".

Избежать такой ловушки – вот что должно стать высшим приоритетом американской политики. К сожалению, практически ничто не свидетельствует, осознают ли президент и его ближайшие советники, как мы близки к цепной реакции, и есть ли у них стратегия, выходящая за рамки тактических шагов.

Согласно общепризнанной доктрине самообороны, закрепленной в Статье 51 Хартии ООН, нет сомнений в том, что Израиль имеет законное право принять меры против организации, которая поклялась его уничтожить и спрятала в Южном Ливане около 13 тыс. ракет. В такой ситуации американская поддержка Израиля чрезвычайно важна, и так это идет со времен Трумэна; если Вашингтон бросит Иерусалим, под угрозой окажется само существование еврейского государства, а мировой кризис, на первом этапе которого мы сейчас находимся, быстро усугубится. США должны и дальше давать понять, что готовы встать на защиту Израиля, помогая дипломатическим путем и, в случае необходимости, военной техникой.

Но США также должны отдавать себе отчет о широких последствиях наших действий и ых заявлений – они уже привели к беспрецедентному снижению статуса Америки во многих странах мира, созданию опасных антиамериканских коалиций и появлению нового поколения террористов – и заниматься этими последствиями. Отход Америки от активной ближневосточной дипломатии после 2001 года привел к росту насилия и ослаблению влияния США. Другие готовы заполнить вакуум. (Обратите внимание на внезапное превращение Франции в ключевого ока при нынешнем всплеске дипломатии.)

Американская политика привела к нежелательному, но вполне предсказуемому результату: сближению наших врагов. Во всем регионе сунниты и шииты забыли о давней взаимной ненависти, чтобы объединиться в потрясании кулаками – если не хуже – в адрес США и Израиля. Тем временем в Багдаде наших военнослужащих атакуют обе стороны – шиитские боевики и суннитские мятежники. Если это продолжится, у американского присутствия в Багдаде нет будущего.

Президент Буш в долгу перед страной, и особенно перед военнослужащими, которые ежедневно рискуют жизнью, и обязан еще раз проанализировать свою политику. Для начала следует перебросить часть американских войск в менее опасные северные районы, где они будут служить буфером между все более волнующимися турками и норовистыми, стремящимися к независимости курдами. С учетом новой ситуации такая переброска в курские районы и постепенное сокращение в других местах – пока без решения о полном выводе войск из Ирака – в полной мере оправданна. В то же время нам следует отправить дополнительные войска в Афганистан, где ситуация ухудшилась, в то время как Пентагон сокращает контингент, что в регионе интерпретируют как признак ослабления интереса США к Афганистану.

На дипломатическом фронте США не могут отдать эту сферу другим страна (даже Франции!) или ООН. Все госсекретари, от Генри Киссинджера до Уоррена Кристофера и Мадлен Олбрайт, вели переговоры с Сирией, не исключение и республиканские символы Джордж Шульц и Джеймс Бейкер. Почему бы нынешней администрации не последовать их примеру, на каждом шагу консультируясь с Израилем? Это явно было бы в интересах Израиля. Вместо этого администрация отказывается от прямых переговоров и о заявляет: "Сирия знает, что она должна сделать". Это заявление противоречит самой сути дипломатии.

Это справедливо и в отношении переговоров с Ираном, хотя они были бы труднее. Почему ведущая страна мира больше пяти лет стоит в стороне, позволяя вести международный диалог с Тегераном европейцам, китайцам и ООН? И почему этот диалог ограничен ядерной проблемой, конечно, жизненно важной, но в данный момент не столь насущный, как иранское финансирование и вооружение "Хизбаллах" и поддержка Ираном акций против американских войск в Ираке?

Обуздание насилия должно быть главным приоритетом Вашингтона. За этим должно следовать стабильное и надежное решение, которое защищает Израиль. Затем следует завершить эпопею с катастрофическим присутствием Америки в Ираке таким образом, чтобы это не было полным унижением и не привело к еще большему хаосу. Все это потребует последовательной дипломатии высокого уровня – именно того, чего американская администрация избегает на Ближнем Востоке. У Вашингтона есть, или по крайней мере были, рычаги влияния на умеренные арабские государства; он должен снова воспользоваться ими, постоянно консультируясь с Израилем и от его имени.

И мы должны быть готовы к неожиданным проблемам, которые станут испытанием. Они могут возникнуть в Турции, Пакистане, Египте, Сирии, Иордании и даже в Сомали, но ясно одно – они будут. Без новой всеобъемлющей стратегии, основанной на насущных нуждах нашей национальной безопасности (в отличие от ой версии Вильсона), нынешний кризис почти наверняка усугубится и разрастется.

Ричард Холбрук – бывший посол США в ООН, Inopressa