Интервью с послом США в Армении Джоном Хефферном.
Господин посол, спасибо, что согласились ответить на наши вопросы. Несколько недель назад вы побывали в США, как было заявлено, для встреч с потенциальными инвесторами. Есть ли результаты и каковы перспективы для Армении?
Да, Акоп, несколько конкретных договоренностей было, и я хотел бы о них рассказать. В Лос-Анджелесе, Бостоне, Нью-Йорке и Вашингтоне мы имели встречи с рядом вероятных партнеров, часть которых – армяне, другая часть нет. Мы обсудили возможности партнерства в сфере высшего образования, информационных технологий, пожалуй, в самой динамично развивающейся в Армении сфере. Но самой примечательной является новая инициатива, которую мы намерены осуществить в сфере туризма?
Можно конкретизировать?
В сфере высшего образования мы изучаем возможность институциональных связей между армянскими и американскими вузами. Для формирования таких контактов есть три направления – бизнес-менеджмент, опять же ИТ и управление в сфере туризма, гостиничном бизнесе, особенно, имея в виду инициативу в сфере туризма, о которой я упомянул.
На встречах, связанных с ИТ, мы говорили об Армтеке. Он предстоит в октябре, в Нью-Йорке. И целю Армтека нынешнего года станет не привлечение американских компаний на армянский рынок, он должен помочь армянской экономике стать более цифровой, автоматизированной, чтобы товар информационных предприятий имел спрос.
Наши усилия в сфере туризма за последние 2 года были направлены на развитие села, развитие туризма в сельской местности. К этой сфере проявлен довольно большой интерес, и я убежден, что в предстоящие недели и месяцы вы услышите новости о новых инициативах.
Что больше всего беспокоит инвесторов в Армении?
Когда я призываю их инвестировать в Армению, они приводят целый ряд озабоченностей. Нас спрашивают о судах, о верховенстве закона. Скажем, если вдруг возникнут спорные вопросы с местными партнерами, смогут ли они получить справедливое решение своих проблем в судебном порядке. Много вопросов о налоговых и таможенных органах. Их интересует, транспарентна ли налоговая сфера, справедлива и предсказуема. Для бизнесменов главное предсказуемость. Мы работаем по вопросам верховенства закона, налогового и таможенного администрирования с правительством, прессой, гражданским обществом, чтобы у инвесторов здесь появилась прогнозируемая среда.
Эти проблемы присутствуют в бизнес-среде Армении уже много лет. Вы видите изменения в Армении в этом смысле? Можете вы сказать инвесторам, что изменения есть?
Позитивные сдвиги есть, могу указать на сферу ИТ. Они смогли найти успешные пути, потому что есть хорошие, одаренные кадры, потому что сфера информационных технологий децентрализована, ее сложно сосредоточить в одних руках. Кроме того, закрытые границы тоже не могут сказаться на этой сфере, потому что для экспорта их продукции не нужны поезда и грузовики.
Еще одной сферой, о либерализации которой правительство приняло решение в октябре прошлого года, стала авиация.
Есть также пара других важных решений. Одним из важных решений правительства стало подписание соглашения о продаже Воротанского каскада ГЭС американской компании Контур Глобал в январе. И посол Франции на днях заявил, что скоро к Армении начнет действовать Карфур, который будет поставлять продукцию по доступным ценам. Так что, сдвиги есть.
Но на примере Карфура мы видим, сколько времени потребовалось, чтобы супермаркет открылся в Армении. Есть проблемы и с Воротанской ГЭС. Во всяком случае, неправящие силы в Армении требуют пересмотреть соглашение, говорят, оно заключено с какими-то нарушениями. Какова Ваша позиция по этому вопросу? Известно ваше мнение о том, что это очень важная сделка в смысле формирования доверия к Армении. Вы не наблюдаете системное сопротивление «хорошим новостям»?
Это очень крупная и сложная сделка. Речь идет об инвестициях в размере 180-250 млн. долларов со стороны западной компании, причем, в сфере, где никогда не было западных инвестиций. С прежним правительством были долгие переговоры. Естественно, нынешнее правительство должно убедиться, что все сделано правильно. Мы не являемся стороной, и я не знаю, какие вопросы обсуждались. Но знаю, что сейчас между компанией и правительством происходят переговоры, думаю, по их итогам удастся завершить сделку.
И это может послужить хорошим сигналом о том, что Армения готова к подобным сделкам.
Вы правы, есть системные проблемы, системные вызовы. И наш мессидж технического содействия состоит в том, что нужно менять систему, сформировать такую систему, в которой малые или крупные, местные или зарубежные предприятия могут добиться успеха. Правительство порой предпринимает попытки решать проблемы. Но каждый раз одну проблему. Хотя гораздо важнее системные преобразования, чтобы система стала справедливой и прогнозируемой для всех бизнесменов и инвесторов.
Каких системных преобразований можно ожидать, если Армения все же вступит в Евразийский союз? Членами этого союза являются страны, которые выделяются как раз системными проблемами – коррупцией, несвободной экономикой, отсутствием политической конкуренции. Сулит ли этот союз что-то позитивное Армении?
Как вы знаете, мы являемся сторонниками переговоров Армении в европейском направлении. Это было бы весьма полезно для Армении и, думаю, обеспечило бы хороший трамплин для взлета. Президент и правительство в сентябре приняли решение о вступлении в данный союз – и это выбор государства, каждая страна сама решает, в какой союз вступать – без угроз и давления. С нашей точки зрения, Армения сделала свободный выбор. Для нас важно, что будет потом. И те сигналы, которые мы получили от президента, правительства, подписание упомянутых договоров, политика открытого неба демонстрируют, что правительство, государство все еще желает сотрудничать с США и Европой. И мы работаем, с большим, чем прежде, усердием, чтобы выявить сферы, где мы можем найти вместе с правительством партнеров, сферы, где есть политическая воля к сотрудничеству.
Препятствует ли партнерству то, что Армения пребывает под слишком жестким давлением России, и Армения может сотрудничать с западными партнерами только в допустимом коридоре? Не является ли препятствием слишком большое влияние другого государства в Армении?
Каждая страна должна иметь варианты и возможности. Поэтому мы будем делать все, чтобы представить Армении варианты, предложения. Думаю, Западная Европа будет делать то же самое. Поэтому мы работаем с тем, чтобы открылась армяно-турецкая граница, чтобы у Армении появились варианты.
Урегулирование карабахской проблемы может обозначить подъем для региона. Это могло бы позволить талантливым людям, работать вместе, и это будет стимулировать экономику.
Проблема диверсификации экономики Армении почти всегда сталкивается с проблемой отсутствия диверсификации безопасности. Могут ли быть альтернативные предложения по безопасности?
Главной альтернативой в безопасности может стать карабахское урегулирование. Мирное урегулирование может создать много новых возможностей и вариантов. И второй вариант, который есть, и он активен – это НАТО. Речь не идет о членстве в НАТО, а о партнерстве, и сейчас Армения осуществляет активное и эффективное сотрудничество с НАТО. Это важно, и мы продолжаем стимулировать данное направление.
Я бы хотел обратиться к вашим последним заявлениям по поводу карабахского урегулирования, связанным с возвращением районов. Эти заявления, ваши и сопредседателя Минской группы, вызвали довольно негативный резонанс. В этой связи симптоматично, что свое недовольство выразила карабахская молодежь. Общества Армении и Карабаха видят для себя угрозу именно в случае возвращения районов. Какие альтернативы в этом смысле может предложить международное сообщество?
Да, вы правы, сопредседатели, посол Уорлик хотят иметь контакты с молодежью, с различными группами. И одной из целей выступления посла Уорлика было именно поощрение общественной дискуссии, уведомление обществ о вариантах урегулирования. Иногда во время диалога бывают и негативные реакции, но некоторые части его выступления были удостоены критики и в Азербайджане.
Смыслом его выступления было то, что есть грани согласия, и они давно известны. Идея состоит в том, что окончательный статус Нагорного Карабаха согласовывается между сторонами и закрепляется путем волеизъявления народа, а когда это происходит, 7 регионов, за исключением коридора, возвращаются Азербайджану. Будут также гарантии безопасности, миротворцы, но осью соглашения является именно то, что вместе с окончательным статусом возвращаются 7 районов, кроме коридора. И если одна из сторон откажется от этого, конфликт продержится долго.
Вся проблема в том, что мы – в Армении и Карабахе, считаем, что территориальные уступки не являются для нас гарантиями безопасности, тем более, если учесть пример Крыма, где международное право не сыграло никакой роли.
Я понимаю, почему это вызывает проблемы, понимаю, что сейчас вы не задаете вопрос, понимаю, что это нелегко. Доверие отсутствует и за столом переговоров, и мы пытаемся начать с формирования доверия, совершать шаги по народной дипломатии и таким образом продвигать переговоры. Я все это понимаю.
И последнее. Может, я спешу с вопросом, но в Сенат уже представлено имя нового посла США в Армении. И я попросил бы вас подвести итоги – что сделано и что не сделано за это время.
Акоп, вы действительно спешите, я здесь еще долго буду (смеется).
Можете не отвечать.
Для меня самым впечатляющим за время пребывания здесь были возможности нашего посольства в различных сферах, множество партнеров. Мы побывали во всех областях Армении, общались с марзпетами, главами общин, местных организаций, общественных организаций, оппозиционными силами, правящими партиями, с различными партнерами, с которыми мы работаем. Это очень симтоматично для меня – то, что у нас такой широкий круг партнеров, и они готовы работать с Западом.
Самым большим разочарованием стало то, что в стране все еще в силе мышление от верхов к низам. Думаю, обеспечение равных возможностей в политической, экономической сферах очень важно для Армении и может открыть новые перспективы развития.

lragir.am