Бывает же так! Накануне 9 мая садишься на Оболони в маршрутку, а на следующей остановке к тебе подсаживается с виду ничем не примечательный старик. И, не успев сесть на кресло, он поворачивается в твою сторону и с улыбкой говорит: «Да, старый я стал. Уже до маршрутки добежать не могу. А в 41 мы со своим отрядом, как раз в этих местах, как кони скакали».

Немного удивленный таким высказыванием, я, улыбаясь в ответ, начинаю поддерживать разговор: «Ну, так в те ж года Вы моложе были». «Конечно моложе — 18 лет. Тогда домов на Оболони не было, один лес. Правда, не многим солдатам в тот день удалось убежать,— с грустью ответил старик, и добавил— вы знаете, на том месте мои товарищи и похоронены. Пойду на 9 мая, куплю и и поставлю ребятам, да посижу с ними». Ошарашенный этой историей, которая поместилась всего в нескольких словах, а у меня в голове развернулась в целое сражение, я не знал, что сказать этому старому солдату. Да, в общем-то, и говорить ничего не пришлось. Дед приподнялся, улыбнулся, и сказал: «Вот и моя остановка, старый стал — и остановку пройти не могу»… Я посмотрел ему вслед, и почему-то вспомнил своего деда, который 61 год назад встретил свое первое 9-е мая под Берлином.

Всю дорогу на работу, я думал об этой страшной войне: об отцах и детях, которые навсегда остались лежать на местах сражений, о миллионах гражданских, расстрелянных за то..., об инвалидах войны, о немецких концлагерях, о ненужных жертвах, о том, как страшно оказаться на войне.

Приехав на работу, я поделился этой историей и своими мыслями о войне 1941-1945 года с коллегами. И воодушевленные этим рассказом, они начали рассказывать истории о своих родственниках, которые были участниками и свидетелями Великой Отечественной Войны.

Юлия Рыбакова:

Лет десять назад по телевизору, ко дню Победы, показали старое письмо неизвестного солдата, написанное своей семье, но так и недошедшее до своего адресата. И вроде много лет прошло с тех пор, но люди, со всего постсоветского пространства, начали отзываться на это послание, утверждая, что оно написано именно им. В своих письмах они описывали свои истории, называя неизвестного солдата братом, мужем, отцом, любимым. С этого эфирного письма и начался мой собственный поиск военной истории моей семьи.

Война вошла в дом моих предков тихой голодной осенью 1941 г., когда на фронт пошли три брата и отец. Двух братьев направили их командиры на поле без какой-либо боевой подготовки. Николай, старший из братьев, погиб в первые дни; Жора, гордость семьи, студент физмата, погиб чуть позже от лейкемии; Владимир, оставив после себя троих детей погиб через год; дед Илья также вскоре ушел из жизни от фашистской пули. Нелегкая участь досталась и прабабушке, давшей жизнь 11 детям, она осталась вместе с самой младшей дочкой, которую чудом не забрали в Германию, в холодной донецкой хате. Там они пили четыре страшных года войны, рядом со смертью, которая была повсюду: в страшных посланиях с фронта, криках и выстрелах по ночам, и дыбам, на которых развешивали людей.

Были в нашей семье и те, кому удалось выжить: два деда, совсем юными прошедшие линии фронта, они добрались до Германии и потом вернулись на Родину.

Андрей Киреев:

К сожалению, дед умер до моего дения, но бабушка мне рассказывала несколько историй о войне, которые ей рассказывал дед. Однажды, в момент сражения, дед со своим приятелем сидели в окопе, и вдруг, дед хватает своего приятеля за шиворот выталкивает из окопа, выпрыгивает вслед за ним, и они вдвоем перебегают в другой окоп. А через несколько секунд в окоп, в котором они сидели попадает снаряд. А говорят, шестого чувства нет.

Людмила Ювченко:

Мне запомнилась история, которую рассказала мне моя бабушка, ей сейчас 77 лет. В силу своего возраста (когда началась война ей было 12 лет) она не могла воевать, а вот её отец ушёл на фронт. В одном из тяжёлых боёв, когда немцы окружили Киев, советские солдаты оказались в ловушке и, казалось, что спасения нет. Боевой товарищ моего прадеда посоветовал ему выбираться из западни, но из-за того, что дедушка был нерешительный и не поверил, что можно спастись, он остался, а его друг спасся, остался жив и героем вернулся домой. Он пил длинную жизнь и умер несколько лет назад в почтенном возрасте. Что же случилось с моим прадедушкой, так до сих пор неизвестно. Официально он пропал без вести, что равносильно тому, что он погиб тогда же в 1943 году. Был ли он захоронен и где его могила так никто и не знает.

От себя:

Касательно своей семьи, то отец мне рассказывал одну историю о дедушке. Попав на фронт 18-ти летним юнцом, перед самым первым сражением деду, как впрочем и другим солдатам, поставили 200 грамм и. Дед не был любителем выпить, но со страха «лупанул» стакан залпом. Естественно, эффект от выпитого я был на лицо. Тогда не много солдат вернулось из боя, но дед, каким-то чудом, остался без царапины. Если не ошибаюсь, тогда он и получил свою первую боевую медаль.

Резюмируя все выше сказанное, хочется отметить, что практически у каждого сотрудника нашего издания есть родственники, которые участвовали в этой войне. Но что приятнее всего: все помнят, знают, и гордятся их подвигом. Я уверен, 9 мая вся Украина вспомнит своих героев. И помолчит...

Коллектив независимого Интернет-издания ELCOMART Политический процесс поздравляет всех участников Великой Отечественной войны с Днем Победы.

Помним, скорбим, благодарим...

Андрей Украинец

ELCOMART Политический процесс